Фантастика

не мое

"Альтернативная история - 2014.

2014 год начался с того, что мы выиграли на домашней Зимней Олимпиаде, вопреки всем прогнозам спортивных экспертов. Замечательно выступили тогда наши спортсмены. Этим тот год в основном и запомнится. В экономике, конечно, были проблемы, но, положа руку на сердце, когда их не было. Еще был судебный процесс над Навальным, и москвичи снова вышли на Манежную площадь, а приговор опять отложили. Нечего вспомнить, в сущности. Так, личные дела, суета, нормальная жизнь.

Олимпиада 2014 года кончилась сном девочки, и последним сюжетом в этом сне были пионеры и стиляги. Россия еще не знала, как ей нужно относиться к самой себе, к формам своей новейшей истории. Это означало, что будущего еще нет, что его еще предстоит выбрать, построить. В 2014 году мы еще не сделали никакого определенного выбора, только размышляли, готовились.

Янукович тогда бежал из Киева, и в Украине прошли досрочные выборы, был избран новый президент. Горячие головы, националисты, ура-патриоты кричали, что Россия должна ввести в Украину войска, вмешаться в дела братского народа, спасти мальчишек из “Беркута”. Но президент, если помните был тверд: “Мы не будем махать шашкой”. В Украине все быстро успокоилось. Только в Крыму еще несколько месяцев кто-то распускал слухи о поездах с бандеровцами, стоящими на запасных путях в Джанкое.
Кстати, на выборах голоса украинцев разделились примерно поровну. Кто-то выступал за курс на интеграцию с ЕС, кто-то был уверен, что будущее их страны с Россией. Много тогда дискутировали, и было даже несколько сумасшедших, рассказывающих о том, что Россия вопреки мировому праву, своим международным обязательствам и здравому смыслу, хочет напасть на Украину и забрать себе Крым. Сумасшедшим сочувствовали и за глаза крутили пальцем у виска. Ну вы же все понимаете, парни немного перечитали классиков украинского национального движения.

Начиналась весна и Россия жила обычной жизнью. Кто-то строил Южный поток, кто-то теплицу на даче. Кто-то воровал, а кто-то боролся с коррупцией. Дмитрию Киселеву в 2014 году пришлось уволиться с телевидения, потому что рейтинги его передач начали падать. На одних сожженных сердцах геев долго не протянешь, новых объектов для всенародной ненависти долго не находилось, и Киселева постигла участь другой звезды, Светланы Курицыной.

Хамон и пармезан безбожно дорожали, так что приходилось выбирать самый простой. Скажем, вместо Хамон Иберико Беллота брали Хамон Серрано. А вместо пармиджано реджано часто вообще приходилось брать аргентинские аналоги. Что поделать, не научили мы еще в 2014 году жить по средствам.

Зато не на что было жаловаться ни польским фермерам, ни украинским кондитерам. Они отправляли своих детей учиться: первые по традиции в Германию, вторые, как водится, в Москву. Не на что было жаловаться и работникам Valio, и экспортерам электроники, и розничным торговцам мебелью, и работникам заводов по производству ракетных двигателей. Йогурт кушали, на смартфонах играли в игры, на мебели сидели, а ракеты с русскими космонавтами или американскими астронавтами улетали к Международной космической станции. Шла нормальная жизнь.

В магазинах можно было при большом желании, если знать, где искать заранее, найти малотиражные книги скромного графомана Федора Березина о войне в Украине. Чего только не придумают эти фантасты с их вечными попаденцами, крутили пальцем у виска покупатели, и шли покупать новые книги Джоан Роулинг.

Арсений Сергеевич Павлов работал в Ростове на автомойке, и никто кроме его ближайших корешей не знал, что его зовут Моторола. Игорь Всеволдович Гиркин клеил танчики и обсуждал результаты этого процесса на военно-исторических форумах. Александр Юрьевич Бородай ездил на московские радиостанции рассказывать о мировом правительстве: мы с ним часто там встречались.

Кстати, в 2014 году в Крыму произошли большие изменения. В Москве вдруг впервые за двадцать лет вспомнили, что там живут наши соотечественники, что почти весь полуостров русскоязычный, и решили этим воспользоваться. В Севастополе был основан новый русскоязычный университет с большими амбициями. В Симферополе создан новый телеканал, вещающий на русском языке для всех жителей полуострова. На деньги российских меценатов начали создаваться новые библиотеки и частные школы. Крымчане постепенно простили Россию за 90-е. А мировые СМИ наперебой расхваливали мудрую политику Кремля в регионе. В The New Republic вышла большая статья: “Америке придется учиться образцовому использованию soft power у русских”. Кремлевские политтехнологи ходили гордые и раздавали интервью. Киеву это, конечно, не нравилось, но и придраться было не к чему, так что Украине пришлось тоже думать о том, как бы интегрировать наконец русский и татарский по культуре Крым в состав своего независимого государства. Все чаще в Раде обсуждались идея о том, чтобы сделать русский вторым государственным языком Украины.

Донецкий “Шахтер” выиграл чемпионат Украины по футболу. Городские богачи во главе с Ринатом Ахметовым увлеклись коллекционированием и начали создавать один из крупнейших в Восточной Европе центров современного искусства. В Донецком аэропорту начали строительство третьего терминала. На интернет-форуме Славянска с оживлением обсуждалось, на каком слоге в названии города правильно ставить ударение. РЖД не отменяла поездов в Украину, украинцы и россияне как и все эти годы свободно и буднично пересекали границу. В Харькове, Мариуполе никто не ждал внезапного нападения. В Одессе, Луганске никто не погиб. Вообще никто, нигде не погиб.

Год, наверное, был трудным. Стоимость нефти упала, и рубль было последовал за ней, но остановился на курсе 40 за доллар и 50 за евро. Экономика России была встроена в глобальные торговые и финансовые институты, где нашла для себя дешевые кредиты. Инвесторы не бежали, рабочие места не были потеряны, дефицита и паники не было.

Всего этого, к сожалению, не случилось. Мы с горечью читаем список наших потерь. И вычеркнуть пармезан из него проще простого, а вот польских фермеров уже сложнее, а еще сложнее вычеркивать братьев-украинцев и великий русский народ, который обеднел за считанные месяцы ровно в два раза. А совсем невыносимо — вычеркивать мертвых из списка живых. У нас в стране есть профессионалы в этом деле, профессионалы-статистики и статисты. Их труд часто вознаграждается шато в швейцарских Альпах, такова здесь мера успеха. И они же часто говорят, что тем, кому здесь — в нашей нынешней атмосфере — не нравится, нужно уезжать из страны, пока границы открыты. Наша и их проблема заключается в том, что мы в гораздо большей степени почвенники, чем те, кто нас отсюда изгоняет."

[ссылка-1]