Нежный возраст? Скорее, "изнеженный"

Я часто думал – а почему мой переходный возраст прошел достаточно гладко и незаметно? И, кажется, нашел ответ
Многие мамы на форумах жалуются, что подростка невозможно заставить убраться в комнате. А вот нас с братом не заставляли. Мама один раз озвучивала просьбу прибраться, и если она не была услышана, то через некоторое время весь бардак со столов, полок и кроватей летел на пол. Хочешь, не хочешь, надо прибираться…
Когда я в пятнадцать лет впервые попробовал маме нагрубить, то тут же получил пощечину - и как-то сразу понял, что собеседника надо уважать. И не потому что он старше, а просто потому, что он человек.
Когда я возомнил, что меня попрекнули куском хлеба и отказался есть, то уже на третий день мне сделали столь внушительное предложение пообедать, что больше желания голодать не возникало…
Я был третьим ребенком в семье и потому относились ко мне со здоровой обыденностью. Были, например, ситуации, когда вечером начинал ныть зуб, и я, забираясь с головой в одеяло, тихо скулил там – а вся семья смотрела «Вокруг смеха». Равнодушие? Отнюдь. Из-за вечного дефицита в селе не всегда можно было купить анальгин, а в темноте зуб иногда сам по себе успокаивался. Это кстати, по маминому совету я под одеяло забирался…
Интересно, но я считал себя тогда избалованным ребенком. Наверное, потому, что сравнивал с родителями, заставшими войну и работавшими с двенадцати лет. А я?
Хм…
Начинаю вспоминать и понимаю, что для ребенка 1980-х годов я был вполне себе обыкновенным экземпляром. Помочь отцу свинью заколоть – я. Вскопать пять соток под картошку – снова я. Садить её же, окучивать, полоть, выкапывать, таскать мешки в погреб… который, кстати, я же и помогал копать.
Да я, оказывается, был обыкновенным ребенком своего времени! С довольно широким кругом обязанностей и четким осознанием, что я всего лишь один из членов семьи.
А вот сейчас, как мне кажется, в этом деле произошел некий перекос.
Ну, во-первых, во многих семьях теперь лишь по одному ребенку
А во-вторых, относятся к нему как к святыне. Наше поколение возвело детей на пьедестал.
Движимые благими намерениями, мы жизнь положили во славу развития ребенка и защиты его тонкой душевной организации! Но кажется мне, что кроется за этим какой-то большой подвох…
Ребенок-то не дурак. Он тонко чувствует, где и как можно эксплуатировать возвышенные родительские чувства. И, становясь подростком, начинает искусно давить на рычаги…
Современная психология просветленно учит: дайте подростку личное пространство! Не давите на него! Советуйтесь с ним! Уступайте ему! Принимайте его! …и да будет вам счастье.
Не будет.
Не будет счастья с ребенком, который сызмальства привык чувствовать себя пупом земли.
Не будет счастья с ребенком, чьи родители изначально несут в себе чувство вины: «не доглядели», «не сдержались», «не вникли», «не учли», «не поняли».
Ребенок стал фетишем.
Это как будто маятник качнулся в обратную сторону.
Раньше ведь детства вообще не было. Едва лишь начал соображать – уже включаешься в жизнь семьи и с каждым годом пашешь всё больше.
А сейчас детство так рьяно защищают, что оно переходит уже все рамки – и не только хронологические, но и моральные.

Виноватых здесь искать бесполезно. Дело ведь не только в психологах, которые упоенно воспевают «идеальный» мир детства
Дело в нас самих.
Это мы начитались прекраснодушных книжек и преклонили колена перед подростками (ну, чтобы быть с ними на одном уровне). А некоторые так и вообще пали ниц, сокрушаясь о своем несовершенстве перед лицом подрастающего поколения!
Читали «Гадких лебедей» Стругацких? Меня аж плющило, когда я увидел сравнение взрослых с «фурункулом» – ну а подростки там представали в ореоле святости, все такие чистые, омытые дождем…
Есть хороший анекдот про два острова, на одном из которых оказались сплошь альтруисты, а на другом – одни эгоисты. Вопрос – какие дети вырастут у этих островитян? Попробуйте дать ответ сами, он лежит на поверхности и легко вычисляется логически.
Ну, а я в заключение скажу тривиальные слова – во всем нужна мера. Говорят, любовью не испортишь, а я считаю, что безмерная любовь, терпение и всепрощение погубят не только объект, но и субъект любви. А посему не сотвори себе кумира – в лице ребенка в том числе.