Картины из прошлого :)

Просто захотелось поделиться. Это про моего племянника. Перечитала дневники того времени и решила кратко изложить :) Федька мой на Саньку совсем не похож, а кто-то, может, увидит в Саньке что-то знакомое :) Ну и чисто формально подходит к конференции - от 1 до 3 :)

Итак, действующие лица: я, Анюта, как меня зовут родственники, особа 12 лет. Мой двоюродный брат Аркадий, 13 лет. И наш племяш Санька, двух лет и пяти месяцев от роду, удивительно говорливый для своих лет. Потом еще появится баба Поля, типичная деревенская бабушка.
Место действия - Тверь и окрестности, где в то время обитали мои родственники. "То время" - лето 1991 года.
Жаркое лето, надо сказать. Санька щеголяет либо в одних трусах, либо без трусов. Но одну вещь (две вещи?) он надевает всегда, в любую жару. Это синие резиновые сапоги с красным флисовым чулочком.

Картина первая.
Аркадий ссорится с Саней по какому-то поводу и уходит гулять один. Санька, в соплях и слезах, торопится за обожаемым дядей, но, несмотря на спешку, натягивает сапоги. Вылетает на улицу (первый этаж) - голый, в сапогах - видит Аркадия и кричит... А надо сказать, букву "р" он не выговаривал... Так вот, кричит: "Алкадий! Велнись! Алканя! Алкаша! Алкаш!"
Потом они возвращаются помирившиеся, Аркашка вытирает Саньке сопли и выговаривает: "Никода не называй меня Аркашей, тебе нельзя". Санька шмыгает носом и поспешно соглашается: "Как скажешь, Алкадий, как скажешь..."

(Как случилось так, что этого карапуза доверили нам, двум оболтусам - я, особенно в своем нынешнем состоянии, совершенно не понимаю. Но доверили. Мы бегали с ним купаться, мы выпрыгивали с ним из окна, мы перелезали с ним через стену трамвайного парка, мы ели черт знает как, мы ложились спать в самое неприличное время и не всегда в своих кроватях (это была такая шутка - лечь спать под кроватью и ждать, когда старшие придут и испугаются), мы планировали вместе побег, мы... Это было здорово.
Побег мы совершили. В деревню, к бабе Поле. Старшим оставили хулиганскую записку. Санька на все безропотно соглашался - "Как скажешь, Алкадий...")

Картина вторая:
Вечер в деревне. Мы - Аркашка, баба Поля и я - играем в дурака. Санька болеет - за Аркадия, конечно. Лампочка светит тускло, напряжение слабое. Мы вглядываемся в карты.
- Эээ... Опять разно*опица, - оценивает баба Поля доставшиеся ей карты. Хитрит. - Разно*опица, как и жизнь моя.
- Не придуривайся, - строго говорит Аркадий. - Хуже всех мне. Вечно я крайний, - и бьет бабы-Полину карту.
- Ох, паразит... титька тараканья.
Санька, приоткрыв рот, вслушивается в кажде слово.
Проигрывает таки Аркашка, винит в этом плохое освещение и идет - вот сейчас, прямо сейчас, в девять вечера - пилить сук тополя, который заслоняет окна.
К тополю приставляется лестница, мы с Санькой ее держим, Аркашка стоит на лестнице и пилит сук. По законам классики, на этот же сук он опирается. Десять минут работы пилой, сук обламывается, Аркашка падает с лестницей на меня, я на Саньку. Секундная пауза. Откуда-то снизу раздается задумчивое кряхтенье:
- Ох, палазиты... Вечно я клайний...
- Нижний, - поправляет Аркашка.

Картина третья:
Льет дождь, сидим в доме и слушаем Санькины истории. Их мильон. Почти все начинаются таким сказочным зачином: "Когда я бый болшой, а вы с Алкадием были маенькие, то..." В историях фигурируют "мосотыкл с цепью" (мотоцикл), овечки и козы черного цвета, высокие дома, еще более высокие деревья, почему-то сто тетрадок в клеточку: "А ты, Алкадий, заплакал, но тебе нельзя было тетлади в клеточку... А мне можно. Мне можно хоть сто тетладей, и мне ничего не будет..." - не помню, что он собирался с тетрадями делать :)
Помню такую размашистую сказку с неожиданным концом: "У меня сто домов. У меня такой дом: этаж, еще этаж - много этажей. Велхний этаж делжит велтолет. А нижний этаж стоит на таких ножках. И у меня в доме кловать, еще кловать, и еще, и еще кловать. У меня много кловатей. Но я сплю в тумбочке. Ну почему-почему, Анюта... Там тепло".
Потом мы едим свекольник. Это сейчас я все понимаю, а тогда удивлялась: Санька ел так, что чистое место у него было одно - попа. Потому что ею он сидел на стуле. А все остальное было в чудных свекольных потеках.
Деревня, ванны нет. Мы решаем вымыть Саньку в бочке с дождевой водой. Окунаем, он дико орет. Закутываем в тулуп, крики становятся тише, но не смолкают. Дома закидываем тулуп с Санькой на печку. Кряхтение, ворчание, потом сиплое:
- Анюта, Алкадий, вы палазиты.
- Поговори мне, - сурово говорит Аркадий.
- Еще один лаз можно? Поговолить?
- Валяй. Один раз!
- Вы титьки талаканьи. Ну плаво, титьки.
Отсмеявшись, выясняем, откуда взялось слово "право". Вроде, Пушкин. Читали днем.

Картина четвертая:
Уезжаем из деревни. Автобус. Билетики забирает Санька, напряженно вглядывается в них, шевелит губами. Потом изрекает на весь автобус:
- Лазно*опица. Как и жизнь моя...