Сил больше нет!

Сил больше нет! Мы усыновили малыша, когда ему было 2 года, с нами он уже тоже 2 года, т.е. сейчас ему 4 года. Но отчуждение к нам у него так и не прошло. Эти два года все свое свободное время я посвятила ему, и гуляли с ним и играли и занимались (покупала самые разные книжки ему), все что мы деалали вместе, ему нравилось. Все детские мероприятия, все возможные поездки (в лес, на море). Говорить он не мог, я его научила. Но как с самого начала он меня никак не воспринял, так и сейчас. Я для него объект, который кормит его, ухаживает за ним, покупает игрушки, при чем если чего ему не достает он требует в приказном порядке. Он потянулся к мужу, плакал за ним, а сейчас и муж его не очень интересует, не знаю, может надоел.. Любви у него ни к кому нет. Хочется приласкать его, хочется нежности, приголубить его, он отталкивает и отчуждается, держит дистанцию. Но если какой мальчик с ним постарше на площадке заиграется (при чем самая любимая игра покричать, побегать, потолкаться, будет бегать, пока на ходу не заснет и не упадет) или из взрослых ему кто понравится, такую закатит истерику, когда нужно идти домой, успокоить его будет невозможно ни чем. Будет кричать: «Вы мне не нужны, я не хочу быть с вами, оставьте меня здесь (предположим, на детской площадке)». Хотя уже через пол часа забудет о существовании тех людей, из-за которых была истерика.
Выбили путевку ему в садик, очень радовались. Конечно, ему там простору и подраться и побегать (семь потов с него сходит – воспитатели жалуются), дома столько бегать возможности нет. И каждый раз, когда его забираем, устраивает истерики: «Оставьте меня здесь.» Так больно, ведь все детишки на моих глазах плачут за мамами, когда те их в садик приводят. А у нас все наоборот. Воспитатели косятся, думают, что мы его обижаем, поэтому он не хочет с нами идти. А у нас наоборот плачем от него мы, так обидно и тяжело.
Крестили его в монастыре, крестная у него инокиня, а крестный – иерей. Он такую истерику устроил, топал ногами, вырывался, махал руками и ногами. Крестные были в шоке. Думали, мы его никогда в Храм не носим, а мы его регулярно причащаем, я его стараюсь научить молитвам, первым азам православия.
Но сил больше нет, и слез больше нет. В его агрессивном поведении, и что он такой, все винят нас. А в чем наша вина, что мы хотели нашу нерастраченную любовь и тепло отдать маленькому созданию, никому больше ненужному? Стать для него семьей, научить его любить? Но это все равно что пробивание стены. Здоровье подкошено, в первую очередь неврвное, и очень большая усталость, и самое страшное, что мы ему совершенно не нужны.