Как мы съездили на четвертую операцию (длинно)

Предыдущие три раза на операции по методу профессора В.Б. Ульзибата мы с Янкой ездили в г. Большой Камень (2-3 часа езды от Владивостока), оперировал дочку хирург Репетунов Алексей Алексеевич. Нас устраивали результаты операции, и сам хирург нам очень нравился. В очередной раз тульские врачи должны были приехать в Камень в апреле или мае. Но нам так не хотелось ждать весны, поскольку с каждым днем наша асимметрия на спинке увеличивалась (тянули мышцы спины слева, и задняя мышца правой ноги). У Янки повело таз (и даже манипуляции у мануального терапевта и ежедневная гимнастика с растяжками помогали лишь на очень короткое время), она не «дошагивала» правой ногой, и при ходьбе левое плечико было ниже правого. Росла она очень хорошо, а спастичные (зажатые) мышцы не поспевали за бурным ростом костей. Поэтому ждать лишние полгода не хотелось. Тем более, я узнала, что в декабре приезжает та же самая бригада тульских врачей (только хирург другой) в г. Хабаровск. До Хабаровска на поезде 12 часов езды, или на машине часов 10. И мы решили сделать так: записаться на декабрь, приехать на консультацию и, после консультации врача, решить – делать или не делать операцию. Решить прямо на месте. Вместе с нами на операцию записалась моя подруга Наташа с сыном Даней, Янка с Даней – друзья, особенно в последнее время, совсем перестали драться и отбирать друг у друга игрушки и научились наконец-то мирно играть и даже совместно шкодить. Мы ехали на свою четвертую операцию, они – на третью. Вместе с нами ехал ещё мой муж Сергей. Мы выкупили все купе, и 11 декабря, в семь часов вечера наш поезд отбыл к пункту назначения – в г. Хабаровск.
В поезде наши детки на удивление хорошо кушали, разговаривали, смеялись, играли, скакали как кони по купе чем вызвали наше недовольство и были выпровожены в коридор, потом бегали по проходу, висели на поручнях, смотрели в окна на проплывающие мимо огни, наперегонки залезали на откидные стулья, - в общем, вели себя как обычные дети во время путешествия.
Приехали мы в Хабаровск в семь утра, вышли на вокзал и отправились по наводке моего папы в комнаты отдыха. Оказалось, что это очень удобно – стоит символически (150 рублей на человека, дети не в счет), зато можно и отдохнуть перед операцией, и умыться, и покушать. Операция нам назначена была на три часа дня, а уезжали обратно домой в семь часов вечера этого же дня. Так что день у нас растянулся и был насыщенный и яркий.
До двух часов дня мы пробыли в комнатах отдыха, чтобы дети отдохнули перед операцией, а потом поехали в железнодорожную больницу.
Нас положили в одну палату (кроме нас было ещё три ребенка) и через несколько минут пришел анестезиолог, а потом и хирург.
Хирурга звали Шульга Юрий Викторович. Он мне понравился сразу – терпеливо выслушал, внимательно осмотрел Янку, как она ходит, как сидит, проверил все мышцы. Ещё я предварительно сфотографировала Янку голенькой и показала наглядно, что мне не нравится в её походке, в позе на корточках и т.д. Юрий Викторович сказал, что операцию нам делать нужно, но в этот раз надрезов будет меньше – и наша главная цель, выровнять все мышцы, то есть по максимуму убрать асимметрию. Отметил, что, в общем-то, по мышцам мы очень неплохие, перспективы у Янки хорошие и, если удастся выровнять все наши асимметричные мышцы, то, скорее всего, следующая операция будет не раньше чем через полтора-два года, а, может, и вообще не понадобится больше, если будем продолжать заниматься с ребенком, и не будет у нас резких скачков в росте. Ну, я по поводу последней операции не обольщаюсь, просто поживем - увидим.
Через полчаса, после всяких предварительных разговоров с анестезиологом и медсестрой, за нами «пришли». Получилось, что оперировать Яну будут самой первой. Медсестра попросила дочку поработать кулачком, поставила «бабочку» и ввела внутривенно какое-то лекарство… и тут Янку затошнило. Её прямо выворачивало наизнанку. Изо рта, из носа текла слизь. Да так сильно, что пришлось звать анестезиолога. Он строго спросил «Ели? Когда?» Пришлось признаться, что с утра позавтракали довольно плотно. Янке ввели ещё и противорвотное, рвота прекратилась, и она отключилась. На часах было четыре часа дня.
В операционной Яна пробыла довольно долго. Видно, не все гладко было. Потом её принесли. Потом прошло часа два, а она не просыпалась (после предыдущих операций мы отходили от наркоза быстро). Анестезиолог нас успокоил, сказал, что противорвотное обладает снотворным эффектом, поэтому и сон после наркоза у нас затянулся. Через полчаса я начала Янку будить. Я очень боялась, что мы не проснемся вовремя и опоздаем на поезд. Поезд отходил в семь вечера. Кстати, Наташиного Даньку тоже прооперировали, но всего 5 надрезов, наркоз легкий и он в отличие от Яны быстро от него отошел. В общем, после пятнадцати минут активных трясок и пощипываний моя красавица наконец-то проснулась. И сразу заревела! «Мама, мне ТАК больно! Я не могу ручки согнуть!» - всхлипывала она. Пришлось дать ей соску, слава Богу, додумалась взять её с собой (уже ведь давно не сосем). Яна несказанно удивилась такому подарку, соска её успокоила и мы потихоньку начали одеваться. Потом пришел хирург, провел с нами беседу – что можно делать, что нельзя, когда можно вставать, чем обезбаливать и т.д. Попутно обсудили другие методы лечения ДЦП. Одобрил то, чем лечимся мы. Похвалил за растяжки и гимнастику. Сказал, что видно, что ребенок не запущен, что с ребенком занимаются. Очень негативно он отзывался об эмбриональных подсадках, сказал, что мало изученная область, и здесь нужно быть очень осторожным.
Потом наш папа сбегал, поймал такси и мы все вместе – Наташа с сыном, Сергей, Янка и я двинули в сторону железнодорожного вокзала. Еле успели на поезд. Ещё бы минута – и опоздали.
В поезде наши голодные дети наконец-то поели. Никого не тошнило, спали потом как убитые. И в семь утра мы уже были во Владивостоке.
Вот такое у нас путешествие получилось.