Наша переписка с мамой

Мы с мамой переписываемся в компе, так удается сохранить спокойствие и корректность формулировок. Скопировала для мамы историю про родителей, которые вмешиваются и статью про наследственность. Далее - мамин ответ и мои небольшие вставки.

Мама: Спасибо за информацию, но это не о том, что нас беспокоит!!!
Когда мы увидели малыша, возникли сомнения по поводу его здоровья:
- ускользающий взгляд;
- покачивание головкой вперед-назад;
- малыш слишком спокойный для своего возраста;
Когда я созвонилась с Галиной Васильевной (свекровь), она мне начала перечислять то же, что взволновало и меня.
Поэтому мы решили съездить и поговорить с главврачом, чтобы разрешить свои сомнения. Если бы они были напрасными, мы бы не стали о них вам говорить, чтобы вас зря не волновать и беспокоить.
Вот что нам сказали:
Ребенок больной, как и практически все дети в этом специализированном (для детей с заболеванием центральной нервной системы) доме ребенка.
Ребенок получил при родах спинальную травму. (Это абсолютно не то, что у Танюшки! - сестра) Рожден ребенок не самостоятельно, роды стимулировали. При родах произошло также кровоизлияние в мозг; обследование также показало спазм сосудов головного мозга.
Я: В два месяца обследование (сонография) показало, что все в норме. Мама: У малыша была геморрагическая желтуха (не физиологическая, она бывает у всех новорожденных). По анализам у него был из-за желтухи очень высокий уровень билирубина в крови, который говорит о поражении клеток мозга. Кровоизлияние было таким, что у него полопались даже капилляры на лице. (Мы этого не заметили, возможно это было видно в первые дни, это зафиксировано в карточке. К слову, у бабы Шуры – кровоизлияние в мозг. Последствия вы знаете)
Я: Возразить про бабу Шуру и кровоизлияние мне нечего, однако ВСЕ остальные его диагнозы (я ходила с его диагнозами к заведующей педиатрическим отделением детской поликлиники, встречаются сейчас почти у каждого домашнего ребенка, и компенсируются вполне успешно. Его же основной диагноз (так говорили мне) не крест, и лечится тоже. Но – по-разному в разных случаях. Так что здесь никто гарантий дать не может, - это действительно так. К тому же, ребенка-инвалида отдавать в семью НЕ ИМЕЮТ права, и никто не будет рисковать своей работой для этого. Кстати, его нам показали с разрешения заведующей (у нас было другое направление). Как она прокомментирует это сейчас?
Мама: Очевидные сейчас последствия спинальной травмы – он не так сгибает и разгибает ручки и ножки, как здоровые дети его возраста. Я: Проблемы с моторикой (повышенный тонус) снимаются расслабляющим массажем, хвойными ваннами и прогулками на свежем воздухе. (Именно такие рекомендации записаны в карточке). Мама: В карточке зафиксировано, что он отстает в развитии. В карточке же написано, что он не гулит (как здоровый ребенок). Такие проявления не связаны с недостатком внимания.
Я: Именно эти проявления – отставание в доречевом развитии связаны с недостатком внимания. Так нам говорили, и так мы читали об этом. В подтверждение моих слов – он начинает улыбаться и гулить после часа, проведенного у нас на руках, когда мы с ним поем и разговариваем.
Мама: Мама ребенка родила от первых родов, первой беременности. Во время беременности у нее был (не помню точно термин) какой-то синдром, проявляющийся в резком понижении давления. (Г.В.- свекровь, сказали, что такое бывает при наркомании, может быть не только при наркомании, но при наркомании -точно). Во время беременности у нее также была угроза выкидыша. Мама – продавец.
Я: В отказе мамы от ребенка (офиц. бумага) написано, что она учится в ААЭП и поэтому не может содержать ребенка. Мама: Это все зафиксировано в карточке мамы.
Врачи говорят, что до двух лет никто не скажет, каким станет этот ребенок. Наилучший вариант – он человек, не хватающий звезд с неба, при условии, что ему будет постоянно проводиться дорогостоящее лечение. Тогда, скорее всего, инвалидом (какими обычно становятся спинальщики) он не будет.
О худшем варианте ни говорить, ни думать не хочется, но при том комплексе отклонений, которые у него есть… шансов на наилучший вариант значительно меньше, чем на другой.

Вот те вещи, которые заставляют нас, ваших родителей, умолять вас подумать.
Сейчас это беспомощный малыш, которого всем сердцем хочется обогреть. Простите за жестокость, но готовы ли вы через десять- пятнадцать лет быть прикованы к слюнявому идиоту, которого нельзя ни на минуту оставить одного? Готовы ли вы терпеть насмешки над вашим ребенком от жестоких сверстников, за то, что он не такой ?
Хватит ли у вас сил вынести все это и не расстаться, если не произойдет то чудо, на которое вы рассчитываете?
Не сделаете ли вы этого несчастного ребенка еще более несчастным, если у вас просто не хватит сил?
Вы нас, родителей, уже сделали несчастными, потому что закрываете глаза на то, что очевидно всем.
Ребенок всегда приносит радость каждой своей маленькой победой, маленьким достижением. Вас такая радость тоже ждет, потому что если вы будете очень стараться, он будет развиваться относительно самого себя. Но вас же ждет и постоянный стресс оттого, что ему никогда не догнать своих сверстников. Вы это понимаете???!!!
Мы не уроды какие-нибудь, которые не желают добра этому малышу. Он мне две ночи снился. Мне его безумно жалко. К несчастью, таких –сотни. Вашей же любви на всех не хватит.
У нас нет н и к а к и х возражений против усыновления ребенка. Здорового. Вы это понимаете? Даже здорового ребенка вырастить без помощи сложно, ребенка с таким прогнозом вырастить без помощи невозможно. Если вы гордо заявите, что обойдетесь без нас, пострадает в первую очередь ребенок.
Но спросили ли вы нас, под силу ли нам такое?! Ваше решение отнимает у нас хоть какую-то надежду на радость впереди. А и мы, и Димины родители, очень хотим, чтобы у вас появилось дитя, свое ли, или усыновленное.
Ты, доченька, еще и не лечилась по-настоящему.
Я: Четыре года по лучшим врачам мало?
Мама: У нас в Белокурихе превосходно лечат бесплодие, надо же все попробовать.
Я: Узнавали, это не мой случай.
Мы поможем, чем сможем. Но детка, не делайте несчастными себя и нас, посмотрите на ситуацию по взрослому, с полной ответственностью.
Я: То есть откажитесь от него?

Вот такая переписка в компьютере. Не чувствую себя связанной этическими нормами вынося ее (та же мамина поездка).

Мы же уже так чувтствуем, что не хотим усыновлять никого другого вообще, и если нам сейчас не дадут забрать МИшку (не родители, а офиц. органы), ни факт, что мы будем усыновлять вообще когда-нибудь кого-нибудь.
Наш сын - Мишуня. И это решенный вопрос.

К слову о заведующей - кого и как тут переубеждать. Если ребенок такой, как она расписала моей маме, почему нам вообще его показали? А если показали, почему теперь не отдают???

Чт вы думаете об этом?