Небольшой отчет

Про Дашу.

Дашу я увидела, когда ей было полгода. Я тогда только пришла на работу в Дом ребенка. Ничего у меня не ёкало, сердце-вещун не вещало. Оно было занято другим – моим старшим сыном, Мишаней. После того, как, отсидев дома до Мишиных трех лет, я вернулась на работу, то была приятно удивлена, увидев Дашу. Она уверенно бегала и пыталась лопотать (в полтора года для домребенковских деток это большой успех). Затем она перешла в старшую группу, где работала моя сестра. Она в Дашку и влюбилась той первой любовью, которой переболевают все «новенькие» воспитатели в подобных заведениях. Дашка, почувствовав любовь, стала потихоньку расцветать. Она здорово выделялась на фоне остальных детей – уверенный, искореженный этой системой лидер. Она лупила всех ребят без явных на то причин, пыталась изображать из себя воспитателя, лучше всех говорила, первая научилась проситься в туалет, одеваться. Была в ней какая-то изюминка, если можно так выразиться. Очень мне хотелось ее кому-нибудь сосватать, но не удалось. Главврач повесила на нее ярлык «неадекватная». Надо еще добавить, что у Даши сходящееся косоглазие, так что к ней надо сначала немного привыкнуть. Короче, после трех лет Дарью перевели в интернат. Не могу сказать, что я была без ума от нее и мечтала увидеть ее в качестве своей дочери. Но, выйдя после очередного больничного на работу, и не увидев в группе таких знакомых глаз в кучку, честно говоря, огорчилась. Затем мы с сестрой навестили ее в интернате. Да… Я считала себя уже закаленной работой в доме ребенка, но это впечатлило. Загрустила я еще больше, когда узнала, что из этого интерната деток не усыновляют (?) К тому времени у нас наметилось улучшение нашего жилищного вопроса. Муж, глядя на мои метания, впервые озвучил то, о чем я даже для себя думала в подполье и шепотом. Он сказал примерно так: если чувствуешь, что сердце подсказывает, что она наша, то берем. Не знаю, что там говорило мое сердце – из-за сильного сердцебиения было не слышно, но начался процесс сбора документов. И вот в конце сентября привезли мы нашу дочу домой. Ей на тот момент было 3 года 7 месяцев. Вот тут и началось самое интересное. Сейчас скажу очень крамольную вещь, быть может, рискуя упасть в глазах тех, чье мнение на этой конфе мне небезразлично – если б у меня была оформлена опека, а не удочерение, то в первые две недели я б всерьез рассматривала вопрос о возвращении Даши обратно, правда, не знаю, к чему бы я пришла… Я на личном примере увидела, что такое гиперактивность, негативизм и прочие чудесные штучки детдомовского ребенка. Даша не могла заниматься ничем, а главное, не хотела. На предложение чем-то заняться, она гневно орала: «Не хочу, не буду, не умею!» Никого не хотела слушаться, приходилось применять довольно грубую силу. Когда первый раз я ее крепко отшлепала, Дашка подняла на меня удивленные глаза, и я увидела там понимание моих требований и явное облегчение, типа «так бы сразу и сделала, а то все говорильню разводила, теперь все ясно». Но надо добавить, что все эти концерты разыгрывались на глазах моего старшего сына, который впервые видел маму растерянной и разъяренной. У меня просто опускались руки. И тут ко мне пришло вдруг страшное откровение – я не люблю свою дочь… В смысле, что я равнодушна к ней, она является причиной всех моих расстройств и проблем, в то время, как сына просто боготворю и испытываю огромное чувство вины перед ним, что привела в дом такого дикого зверька. Я каждый день рыдала, не зная, что делать. Мне казалось, что мы всей семьей были заброшены на дикий необитаемый остров по имени Даша. И как нам тут можно выжить в этих жутких условиях я не представляла. Было плохо всем, кроме самой Даши. Муж ходил мрачнее тучи, у Михи стали случаться непонятные истерики, про себя я просто молчу, короче, тихий ужас.
Не знаю, в какой момент стало все потихоньку меняться. Улучшение стало приходить по крошечным крупицам. Отступила гиперактивность. Теперь она проявляется только в незнакомых для Дашки местах (поликлиника, больница, кабинет врача) или когда она сильно устала. Теперь мы можем смотреть не только мультики, но даже и фильмы типа «Новогодние приключения Маши и Вити», «Приключения Буратино». Стала ласковей, лучше понимает настроение других членов семьи, обожает брата. По-прежнему ей трудно чем-то заниматься, но уже не так. Не так давно я вдруг поймала себя на мысли, что любуюсь Дашей, какая она у нас красивая и складненькая. Я стала находить формулировки, которые не вызывают у нее активного негативизма. А совсем недавно она меня просто удивила – укладываю детей спать, они расшалились, я сержусь, пытаясь привлечь их к порядку, Даха вдруг обняла меня и давай шептать на ухо: «Мамочка, не сердись, мы не будем тебя обижать. Дай я тебя пожалею, моя бедненькая». Тут у меня просто челюсть отвисла. А на днях я пыталась привлечь ее к рисованию, опять отказ, я стала говорить, что отдам ее фломастеры другой девочке; тут Дарья расплакалась со слезами (это редкость, в основном бывает гневный вой): «У меня не получается, а вы надо мной смеетесь». Тут уж меня совсем совесть заела, ну не думала я, что у нее такое глубокое понимание. С каждым днем я чувствую, что все больше и больше привязываюсь к Даше. В итоге я хочу сказать, что проблем и трудностей у нас хоть отбавляй, не знаешь, за что браться, но, наконец, забрезжил свет в конце тоннеля. Вот коротенько о наших первых месяцах дома. Даю ссылку на несколько наших фоток.