Вот читаю ваши рассказы и как будто заново все переживаю. И вот спустя 2 года тоже решила поделиться своими родами.
Беременность протекала отлично, если не считать того, что перед каждым приемом у гинеколога я сдавала кровь из вены на антитела, т.к. резус у меня отрицательный. Но никаких титров за всю беременность так и не появилось.
Срок мне ставили 9 ноября. И вот 27 октября я пришла на очередной прием к гинекологу. Она стала щупать мне живот и в процессе этого говорит, что, мол, голова находится вверху, взяла трубку и стала слушать сердцебиение. После чего сказала, что нет, голова внизу и опять стала нащупывать ее. Оказалось, она уже была сильно опущена. И перенесла мне срок на 6 ноября.
На следующий день я решила собрать сумку в роддом.
И вот в ночь с 28 на 29 октября я проснулась от слабенькой тянущей боли внизу живота. Лежу, прислушиваюсь. Пошла в туалет, вернулась, легла. Смотрю — 2 часа ночи. Как раз в эту ночь стрелки часов назад переводили. Я с вечера своему мужу сказала, что сегодня на час больше спать будем. Он у меня вечно не высыпается из-за работы. Лежу, заснуть не могу. Боль уже стала периодической, но все также слабенькой. Бужу своего, говорю, живот болит уже 2 часа. Он погладил мой живот и сказал дочке: «Танюша, не бузи!» И опять спать.
Прошло еще 2 часа, боль усиливается. Время — 6 утра, я опять своего бужу и говорю: «Я думаю, пора ехать в родилку. Надо». Он вскочил: «Что? Уже??» Я говорю, что «да». Живот уже 4 часа схватывает. Он сразу позвонил другу и попросил отвезти нас в больницу. Тот уже через 10 минут стоял под окнами.
Приехала я родилку в 7 утра. Оформили документы и положили в предродовую. Часов до 12 дня я лежала спокойно и с легкостью переносила схватки. Воды не отходили, врач и акушерка периодически проверяли раскрытие. И где-то часам к 2 дня врач мне хладнокровно заявила: «Сегодня не родишь!» Я лежу в шоке — как «сегодня не рожу»!? Боль уже терпеть становится трудно. Ходить я тоже не могла, только лежала на боку и выкручивала пальцы. Мне так было легче. Еще часа через 3 боль уже стала невыносимой. При всем при этом воды не отходили. А отошла только пробка. Пришла врач, посмотрела и сказала: «Пойдем пузырь протыкать».
Раскрытие 6 см. После того как воды отошли, стали такие схватки! И Танюха плюс ко всему так была не довольна, что слили воды, брыкалась и толкалась безумно. Привезли аппарат КТГ — стали слушать ребенка. Сказали, что нужно лежать на спине 15 мин. Я на спине вообще не могла лежать ни минуты, все равно перевернулась на бок. Схватки были каждые 4 минуты. Я стала просить сделать мне хоть какой-нибудь обезболивающий укол, на что врач мне сказала, что родовая деятельность может приостановиться от укола. Как назло, начали звонить родители, муж и все, кому не лень... Я выключила телефон. Объяснять им всем, что со мной происходит, не было сил. Через какое-то время, уже не помню какое (сознание тогда было мутным), мне акушерка все-таки сделала укол но-шпы. Но он мне мало чем помог. Сила схваток меньше не стала, единственное, что схватка стала начинаться плавно и медленно, а не резко, что аж искры из глаз. Акушерка ушла к уже родившим девчонкам обрабатывать швы.
А я лежу и чувствую, что меня тужить начало. Думаю, что, может, показалось, и вот минуты через две — опять. Я кричу: «Вера Георгиевна! Подойдите!» А она мне из конца коридора: «Сейчас-сейчас!» У меня опять потуга! Я опять кричу: «Подойдите ко мне! Кто-нибудь!» Чувствую, голова ребенка стала пробираться из шейки. Потугу сдержать сложно, очень хочется потужиться. Прибежала акушерка, я ей: «У меня потуги начались!» А она: «Я тебя недавно смотрела, рано еще!» Я говорю: «Посмотрите еще раз!» Она полезла туда и говорит: «Голова на выходе, раскрытие не полное, не тужься, а то порвешься». Легко сказать «не тужься», это само происходит... Акушерка побежала звонить врачу, принесла кастрюлю с всякими медицинскими инструментами, на ней было написано «для родов». И вот я, наконец, подумала, что скоро все это закончится! Пришла врачица, моет руки и говорит: «Вот, Нина, ты все спрашивала, когда, когда родишь. Сегодня родишь!» Я говорю: «Поскорее бы!» А она: «Какие вы все шустрые!»
И вот мне сказали, что надо вставать, дали чистую сорочку, сказали переодеваться. Родильный стул был здесь же, в предродовой. Я переоделась и полезла на стул. Мне разрешили тужиться. Какое это было блаженство... Я говорю: «У нас на последнем УЗИ увидели обвитие!» Врач говорит: «Ну и что, сейчас у каждого второго обвитие!» Я немного успокоилась, значит, знают, что делать в таких ситуациях.
Я тужусь при потуге, и каждый раз спрашиваю: «Выходит? Выходит?» Акушерка говорит: «Давай-давай, тяни, тяни!» Врач прицепила мне на живот датчик, чтобы услышать сердцебиение. Его слышали все, сердце билось очень медленно. Я испугалась, акушерка говорит: «Ребенок отвернулся, послушайте в другом месте». Врач, не двигаясь с места, спустя 15секунд все бросила со словами: «Это сердце так бьется». И стала мне кричать: «Тужься, тужься со всей силы! Быстрее, быстрее!» И стала мне локтем давить на живот. При этой же потуге выскочила голова (другого слова не подобрать). Сказали: «Расслабься!» И они судорожно начали снимать пуповину с шеи. Сняли. Врач опять закричала: «Тужься, тужься со всей силы!» И опять стала давить на живот. И вот моя девочка родилась.
Я откинулась на спину. Я не смотрела, что там происходит, и через несколько секунд она закричала так громко! Еще через минуту мне сказали: «Поднимай сорочку!» И положили ее мне на живот. Счастью и облегчению не было предела! Она была такая влажная, хрюкающая, волосатая и маленькая! Никогда не забуду эти минуты, сейчас пишу, и слезы на глаза наворачиваются.
Через 5 минут у меня ее забрали, понесли на послеродовые процедуры, взвешивание и т.д. Послед никак не хотел рождаться. Врач говорит, что надо тужиться, и опять на живот налегает, матка — как кирпич! Но, слава Богу, послед родился целиком и полностью. Шейка оказалась порванной с обеих сторон. Пока меня зашивали, принесли мне уже доченьку, запеленатый комочек. Самый прикол в том, что у меня осталось столько сил, что от счастья хотелось бегать! Мне хотелось сразу всем позвонить и сообщить. И вот я слезаю с кресла, и иду не на кровать, а к тумбочке, которая находилась почему-то в противоположном углу от кровати. Я стала доставать телефон. А врачица мне говорит: «Ты куда?» Я говорю, мол, телефон мне нужен. А она: «Ложись, дочка есть хочет!» И вот я легла, мне ее приложили к груди, и все разошлись. Я включила телефон, там оказалось куча непринятых звонков и смс. Сама стала всех обзванивать! Танюша родилась в 18.30 вес 3654 гр., 52 см.
Через 2 часа меня перевели в палату, а еще через 2 часа пришла детская медсестра, посмотрела на ребенка и сказала, что у нее желтуха. И забрала ее. После чего я уснула и проспала всю ночь, не просыпаясь. Утром проснулась, в голове туман. Где я? И сразу меня осенило — где ребенок? Все вчерашние события всплыли в памяти. Встала и пошла искать свою дочку. По дороге меня встретила уже другая медсестра (смена поменялась), и спросила: «Вы что ищите?» Я говорю: «Ребенка своего ищу». Она повела меня в детское отделение. Захожу — а там только моя Танюха в кувезе лежит, все остальные пустые. Подхожу, лежит голенькая под лампой, в защитной повязке. Смотрю внимательнее, а голова какая-то непропорциональная. На макушке сбоку какая-то как опухоль. Заходит заведующая детским отделением, я сразу с вопросом, что с головой. А она мне: «Не переживайте, это кефалогематома». От того, что мне ее выдавливали, и голова как бы споткнулась о кости матери, под кожей лопнули сосуды. Через недели 2-3 пройдет...
С дочкой я могла находиться сколько угодно. На следующий день я захожу к ребенку, а она лежит под капельницей. Я испугалась — что случилось? Я опять к врачу, она мне стала объяснять, что у ребенка высокий уровень билирубина, т.е. произошел конфликт по крови. У меня 1 отрицательная группа, а она взяла 3 положительную. И что 3 раза в день будут у нее брать кровь на уровень билирубина. На следующий день я опять направилась к дочке, подхожу к боксу (там двери стеклянные) и вижу — ребенка моего вытащили из кувеза, куча врачей проводит над ней какие-то манипуляции. Я хотела туда зайти, но меня выставили за дверь и просили подождать. Эти минуты неизвестности длились вечность. Когда все вышли, меня пустили. Заведующая мне сказала, что произошла закупорка вены, в которой стояла капельница, и что пришлось вскрывать пупочную вену и ставить туда катетер. Потому что рукой она машет и иголка «гуляет», поэтому в руку нельзя ставить. Как будто они не знали, что ребенок может руками шевелить, она ведь голенькая там лежит.
Еще сказала, что уровень билирубина растет, и это непросто желтуха, а гемолитическая болезнь новорожденных, и что они таких детей домой не выписывают, поэтому заказали место в детской больнице в патологии новорожденных. При норме билирубина 120, у нее был — 240, 260, 280. И тут у меня хлынули слезы. Я во время беременности прочитала много литературы на тему ГБН. Что билирубин, если его не удается снизить, оказывает токсическое воздействие на ЦНС и как следствие — аутизм, ДЦП. Врач меня стала успокаивать, что все обойдется и т.д.
И вот мы едем на «скорой» в детскую больницу, я сижу и держу одеяло, из которого торчит маленький носик. Не могу сдержать слез, они катятся сами собой. Пролежали мы в больнице 17 дней. Билирубин снизился на 10 день, но появился откуда-то лейкоцитоз. При норме лейкоцитов 6-8, у дочки был 26. 2 курса по 10 уколов антибиотиков. Делали УЗИ всего, чего только возможно и не по одному разу — головы, внутренних органов, пупочных вен. Никак не могли определить, откуда такие лейкоциты. При показателе 14 нас выписали домой, а в выписке так и написали: «Лейкоцитоз неизвестного происхождения».
Слава Богу, что все закончилось хорошо. Сейчас нам 2 г. 2 мес. Здоровые, умненькие, активные. И за все, что дочке пришлось пережить в столь юном возрасте, я ее люблю еще сильнее!
