Наши 8,5

сорри за пропущенный отчет. Реабилитируюсь.
Прошлый месяц ознаменовался движением по горизонтали, а в этом Туся покоряла вертикаль. Хотя она по-прежнему ведет половую жизнь, точнее назвать ее придиванной или околотабуретной – держась за разные предметы мебели, Туся вставала на коленки, потом на одно колено, а теперь и вовсе встает. Но боясь забыть этот ценный навык, она постоянно тренируется с уже освоенным в прошлом месяце невероятным упорством. Так что уложить спать барышню стало крайне проблематично – как настоящий Ванька-встанька (Туся-неложуся?) она немедленно поднимается на подгибающиеся ноги, несмотря на поздний час и слипающиеся глаза. К сожалению, взлеты оказались чреваты падениями – падала Туся поначалу часто, сильно и больно – преимущественно навзничь, ударяясь затылком. Ни ей, ни мне пока не удается относиться к этому философски, как к неизбежному этапу, который надо пройти. Каждый раз это большая и очень неприятная неожиданность. В первый раз с рыдающим ребенком на руках я на ватных ногах бросилась к Серзам в поисках признаков сотрясения мозга, а обнаружила далеко не очевидную на тот момент истину, что к ушибу надо приложить что-нибудь холодное. С того времени все-таки наметился некоторый прогресс; теперь Туся учится падать на попу (если назад) или руку (если набок), а в случае неудачи, я уверенно и быстро достаю из холодильника и прикладываю ко всей поверхности ее головы пакет с замороженными овощами, так что страдалица удивляется, затихает и успокаивается.
В речи почти нет ничего нового, просто я, наконец, поняла, что же так упорно говорит Туся. Она заявляет о себе, причем как на известных мне языках: «I... Я... Ich...», так и на неизвестных: «Тёи-тёи... коэ... коть-коооо...»
С прошлого отчета мы дважды побывали в поликлинике – в 7 и 8 месяцев соответственно. Не теряя времени в долгих очередях, мы с Тусей освоили танго, так что репертуар танцев расширился уже до двух (еще летом был разучен вальс). Вы не понимаете, как танцевать танго с грудничком в длинном коридоре, заполненном разновозрастными младенцами и их вспотевшими родственниками? У вас бедное воображение! Приходите в нашу поликлинику в четверг – покажем.
После урока танцев состоялась очередная глубокомысленная беседа с медработниками:
Они – нам (важно): О, да вы не сдавали кровь и мочу... Надо сдать...
Мы – им (дружелюбно): Зачем?
Они – нам (настороженно, чуя подвох): Положено!
Мы – им (очень дружелюбно): Понятно, что положено, а зачем?
Они – нам (возмущенно): Что, не будете сдавать?
Мы – им (почти ласково): Будем, наверное, вы только объясните, зачем?
Они (сами себе, задумчиво оглядывая Тусю): Нууу... вдруг у нее анемия?
Я (недоверчиво): А разве это не бывает заметно?
Они (продолжая думать вслух): ...или белок в моче... (воодушевляясь найденному, наконец, смыслу) Вы себе не представляете, иногда даже у месячных детей бывает белок в моче! (угрожающе) Так что, писать направление?
Мы, не в силах говорить, улыбаясь, киваем. Занавес.
В общем, сдали мы им в итоге все, что они хотели, хоть это было и непросто – принимают желаемое до 10 утра, а Туся в это время обычно только просыпалась. Ни белка, ни анемии не обнаружилось: «результаты в пределах нормы».
Кстати, по пути в поликлинику и разные другие места Туся неоднократно смущала незнакомых женщин. Знаете, в лифтах высоких домов часто ездят обитатели разных этажей. Но факта соседства недостаточно для Тусиного доверия. Каждый раз она внимательно и даже слегка подозрительно пристально изучает попутчицу. Та сначала делает вид, что ничего не происходит, потом пытается улыбаться милой малышке, как-то с ней заигрывать – но Туся не сводит с нее серьезных изучающих глаз. В итоге, как только двери лифта раскрываются, смущенная женщина спешит как можно скорее скрыться от сверлящего взгляда.
В освоение вертикали вошло также сажание... сидение... в общем, теперь Туся гордо уверенно восседает посреди пола, коляски и в персональном кресле, оно же столик. По этому поводу мы начали прикорм. То есть сушки Туся уже давно ела и даже запивала водичкой, как большая. Теперь вот уже несколько дней я знакомлю ее с цветной капустой. Иначе это не назовешь – хочется посмотреть в глаза автору рекомендаций, согласно которым ребенку дается полчайной ложки чего-либо, а потом за Н дней это количество доводится до 100г. Мы с начальной порции неделю не сдвигаемся ни в какую, при этом все остальное с энтузиазмом размазывается по всему телу (включая волосы), а выражение лица дочери при случайном попадании чего-либо в рот начинает вызывать серьезные подозрения в том, действительно ли это только что мною сваренная и протертая капуста или туда кто-то незаметно подмешал стрихнин, ложку черного перца и протухшую сметану, причем все разом.
А вообще Туся радуется, смеется (играя с папой в мячик, хохотала 30 минут без перерыва); совершает стремительные передвижения (хотя до котят ей далеко: только заметит и скажет приветственное «Ы» - а они уже спрятались); непонятные жесты (в духе дедушки Ленина поднимает руку, при этом забавно складывает и раскладывает ладошку); осваивает технику (телефон, например: прадедушка попросил дать ей трубку – Туся почти сразу целенаправленно нажала отбой); бесконечно писает (теперь это заметно – памперсы днем уступают место трусикам), - в общем, растет и ведет себя как и следует вести маленькому волшебному существу по имени ребенок.